(Отрывки из спектакля)

Все поют:

Нам так много хотелось сказать бы,
Но мешает волненье в груди.
Мы вам просто отпразднуем свадьбу,
Вспомнив то, что у вас позади.

Позади у вас разные тропы,
Но не надо об этом грустить.
Тропы хитро запутаны, чтобы
Вас друг к другу потом привести.

Привести, чтоб почувствовать остро,
То, что каждый душою постиг,
Что так скоро Васильевский остров
Превратился для вас в материк.

В материк, где свершаются судьбы,
Где привечен и счастлив любой,
Всё, что помнить об острове будем,
Называется общей судьбой.

ТАНЯ:

Недавно нам стало известно, что ранее Марк и Наташа пытались сыграть свадьбу в разных конфессиях.
Так, он был изгнан из мечети, потому что при попытке поцеловать невесту, Марк по ошибке стал стаскивать чадру с жены саудовского посланника, и с криками, что если уж все бабы выглядят одинаково, то он, как пока свободный гражданин, имеет право на выбор.

В чайном домике у японцев он отказался опуститьсся на коврик под тем предлогом, что ни перед кем не гнул спину. Толкая перед собой Наташку задом наперёд, так как кимоно сзади и спереди одинаково, он чинно ретировался, повторяя шёпотом: ну и козлы! О чае отозвался нелестно: «эти японцы по еврейской традиции пожалели заварки!» Из буддийского храма, где Марк долго пересчитывал руки у Шивы, складывал в уме, умножал и даже делил на число «пи», и решив, что его снова надули, ушёл сам.
Свадьба под купой почти состоялась, несмотря на то, что бокал, который должен был раздавить Марк, он сунул себе в карман, посчитав, что в хозяйстве пригодится.
Но обряд сочли недействительным, так как Наталья, вместо того, чтобы повторять за раввином слова свадебной клятвы на иврите, пела задушевно и по-русски: «Твой уголок я уберу цветами»…

Мила:

От свадьбы, это понял всяк,
Не отвертеться им никак.
Наташке дарим мы фату –
Как общедевичью мечту.
А Марку – розу на сюртук,
Чтоб заглушила сердца стук.
(подношение фаты и розы; Света – розу, Толя – фату)

Тамарочка:

Дружкам пора произнести
Своё последнее «прости».

Толя:

Ты, Марк, на глупость нарываешься,
Не образумишься никак,
Окольцеваться собираешься…
Не стыдно, Марк?…

Гена:

К тому же, рус ты иль пархат –
У нас пока патриархат.

Илья:

Поставь себе такую цель,
Что б кофе требовать в постель.

Толя:

Недолго бабу распустить, а как потом детей растить?

Гена:

Пускай вспахает огород,
И рюмку полную нальёт.

Илья:

Да не себе ни в коем разе,
Вдруг перепутает в экстазе!

(Подружки невесты):

Тамарочка:

Ох, Наташенька, наша подружка,
Неужели ты это всерьёз?
Будет долго сырою подушка
Из-за пролитых девичьих слёз.

Ида:

Какие же мы, девки, дуры!
Ведь он же Надьке «строил куры».
Под юбку лазал, вот нахал!

Света:

Он, видно, что-то там искал…

Тамарочка:

Ноет сердце моё не на шутку,
Что за страшная сила – любовь!
Он отпустит тебя на минутку
И тотчас же потребует вновь.

Мила:

И будет петь, где надо и не надо,
Как в терему живёт его отрада…

Света, мечтательно:

Зато, помните, как Марк красиво ухаживал:

Называй любую цену,
Я за ней не постою,
Хошь в шелка тебя одену,
Хошь в сосиску напою…

Ида:

Итак, роман их начался в «Гнезде».
Не то ослином…, может быть, орлином.
Казалось, лучше места нет нигде,
Что на гнезде весь свет сошёлся клином.
Так будет вечно, как казалось им,
И ничего, что там ночами тесно.
Здесь можно размножаться гнездовым,
Или любым из способов известных.

(все, хором):

Но размножаться Марк в гнезде не стал,
Ведь жалко семя бросить где попало,
И город Ленина пред взором представал,
Где дел потом наделал он немало.

Тамарочка:

Теперь для тех, кто их не знает вовсе,
Кто редко к ним приходит в виде гостя.

Ида, о Наталье:

Глаза – фиалки. Целых две.
А мыслей – много в голове.
Характер – дивный в этом теле.
Незаменима в каждом деле.
Щедра. Но только для гостей.
Муж ест морковь и сельдерей.

Толя, о Марке:

Он – баламут. А волос – рус.
Всё оттого, что белорус.
Он консерватор и педант.
В «ходьбе налево» – дилетант.
Присох к Наташке всей душой…
И нету практики большой…

(ЧАСТУШКИ)

Мила-Ила, поют

Топором стуча упрямо,
Он уж года два не спал,
Он своим строеньем, прямо,
Весь Вермонт заколебал.

Света, читает

Он любит немного народа.
Но сердце пронзают иглой
Свобода, погода, природа,
А всё остальное – долой!

Ида-Мила, поют

Эй, Наташа, совесть наша,
Хватит людям помогать,
Ты же, мать твою, Наташа,
Не Тереза, хоть и мать.

МУЖЧИНЫ

Для чего Маркуше ноги?
Есть ли прок какой от ног?
Есть, и очень даже многий:
Чтобы влезть на гору мог.

СВЕТА-ТАМАРОЧКА

Для чего Маркуше руки?
Ровно две, не три, не пять?
Чтоб размахивать от скуки
Иль Наташку обнимать.

МУЖЧИНЫ

Для чего Маркуше уши?
Уши могут ли помочь?
Чтобы глупости не слушать,
Или хлопать день и ночь.

ЖЕНЩИНЫ

Для чего глаза парнишке?
Чтоб глазами пострелять?
Чтобы мог парнишка книжки
От ружьишка отличать!

МУЖЧИНЫ

Для чего спина Маркуше?
Чтоб спиною вниз лежать.
На спине читать и кушать,
То, что подано в кровать.

ЖЕНЩИНЫ

Для чего Маркуше орган?
Сами знаете, какой…
Орган дан затем, чтоб мог он…
Тонко чувствовать природу…

Тамарочка

Ах, как мы помним Ленинград,
И кружево беседы…
И каждый каждому был рад,
И разводились беды.
Так, как разводятся мосты,
Лишь наступает вечер,
И были светлыми мечты,
Что этот праздник вечен.
И были гости всех мастей.
И вечный пир в дому.
И разговоры тех гостей
И… колыбель в дыму…

Мила

Сынок красив. А почему?

МУЖЧИНЫ

Да потому, что рос в дыму!

Мила

А почему сынок умён?
В чьей это было власги?

МУЖЧИНЫ

Да потому, что самогон
Был на томатной пасте.

Мила

А неформальный наш язык?
Бывает разве круче?

МУЖЧИНЫ

Зато с пелёнок он постиг
Великий и могучий…

Наташа

С годами меняются не только наши характеры, но и наш теплообмен. Если врачующиеся раньше мёрзли и в гостях демонстративно кутались в хозяйские пледы, то теперь в их большом доме им всё время жарко. Правда, не потому, что хорошо топят, а потому, что не снимают шуб даже на ночь. Мы все полюбили маркушину песню по этому поводу и обращенную к Наташе:

Тамарочка-Феликс

Бьётся в тесной светёлке огонь.
Надо б хитинг уменьшить скорей,
И не пой мне опять про гармонь,
Ты забыла, почём нынче газ.

Не води без разбору друзей,
Пусть не греются нашим теплом.
А уж если придут, то налей,
Пусть согреются, но изнутри.

Таня

Как быстро юность унесло,
Тому лет тридцать, аж,
Но рады мы, что за столом
Знакомы всем пейзаж.

Конечно, нет того дымка,
Что нам для счастья нужен,
Но все мы молоды, пока
Мы делим общий ужин.

Пожалуй, всё. Но есть одна
Короткая ремарка…

(все, хором):

Мы выпьем стоя. И до дна.
Бери, Наталья, Марка!

 

(Сценарий Татьяны Лоскутовой)


На страницу сценариев

На страницу услуг